1 136 слов ER, PWP, R-NC да простит меня заказчик, автор – шиппер *рукалицо*
читать дальшеПар медленно поднимался от горячей воды. Такаши казалось, что он сейчас просто заснет: в доме царила тишина, чета Фудживара уехала в Сендай и решила вернуться завтра – Нацуме и не возражал ни капли, им наверняка хотелось отдохнуть вдвоем хоть денек, так что ему самому было почти замечательно. Никаких екаев, приятная вода в ванной, расслабленное состояние полудремы... - Не утонешь? – вкрадчиво поинтересовались у самого уха, заставив юношу подпрыгнуть и на несколько секунд неловко уйти под воду. Вынырнув, судорожно отплевавшись и откашлявшись от воды, Такаши обалдело уставился на толстого кошака, вольготно сидящего на бортике. Сама невинность, только ехидства в глазах – на армию пакостников. - Сенсей, не пугай меня так! – искреннее возмущение в голосе могло бы, пожалуй, даже обмануть Мадару, но мальчишку он знал не первый год. Стеснительность пропадала, стоило только немного подтолкнуть в нужном направлении... Мгновение – и вместо ожившей статуэтки котика удачи на бортике сидит парень с длинными серебристыми волосами, которые откинуты за спину и не скрывают сильного тела. Сидит нога за ногу, потому что откровенно и однозначно стоящий член мальчишку бы не просто смутил – заставил бы зажаться, почти испугаться, и ничего бы не получилось. А задумка, появившаяся в воображении екая как только он увидел расслабленного Такаши в ванной, была очень и очень заманчивой. Обнаженное тело смущает Нацуме: он отводит взгляд, стискивает колени и на щеках румянец разгорается сильнее, чем просто от теплой воды. Хитрое и до жути похабное выражение лица сенсея практически открытым текстом говорит, что именно он собрался сейчас сделать, а юноше еще слишком непривычно. Мадара неспешно сползает в воду, откидывается на бортик, будто ни о чем таком и не думает вовсе, хотя не заметить возбуждение трудно, лениво вытягивает ноги, будто ненароком касаясь чужой кожи. Глаза у мальчишки заинтересованные. Пусть только недавно была перейдена эта граница в отношениях, но ощущения были однозначно приятные, и повторить тянуло обоих. Жаль не так часто получалось – постоянно находились какие-нибудь субъекты, норовящие помешать развратным действиям одного екая. А сегодня в доме царила прекрасная заманчивая пустота и тишина. Рассматривать Такаши из-под ресниц интересно. Смущается, пытается утихомирить слишком разошедшееся от предвкушения сердцебиение, старается изобразить как можно более безразличный и независимый вид. Но воображение у него живое. Иногда даже слишком. Мадара аккуратно скашивает взгляд на висящие рядом полотенца, дотянуться до одного из них – розового, небольшого длинного прямоугольника, как раз подходящего для задумки – проще простого. Задремывать мальчишка больше не намерен, судя по заалевшим кончикам ушей, так что ждать этого заманчиво-милого состояния больше не стоит. Нога екая удачно вытянута рядом с бедром юноши. Чуть прижать, провести неловко большим пальцем по коже и ухмыльнуться мигом вздрогнувшему Нацуме. Глаза большущие, удивленные, губы искусаны – ждал чего-то такого, но не знал, как же инициативу проявить самому. Прелесть. Волосы уже намокли и липнут к спине, когда сенсей неспешно, но решительно отталкивается от бортика, когда извернувшись и встав на колени в воде, а руками опираясь о край ванны, благо она широкая и даже вдвоем здесь не так уж тесно, переползает поближе к «добыче». Надоело терпеть эту игру в нерешительность. Замирает над мальчишкой, глядя сверху вниз своими зелеными нечеловеческими глазами, глубоко дышит. Как будто живой человек. Такаши неосознанно облизывается и чуть-чуть тянется навстречу, хотя тут же замирает. Смущение или желание – интересно, что победит? Жаль в человечьем теле – человечьи реакции и практически такие же ощущения. Ну, насколько Мадара мог вообще судить о том, как и что испытывают люди. Прикоснуться сейчас очень хотелось, просто до безобразия хотелось. Вот еще десять секунд и все, выдержка пойдет к черту большими шагами. Нацуме всей кожей ощущает возбуждение, не только свое собственное, какое-то стыдное и притягательное, но и исходящее от нависшего над ним екая. Кажется, что это голодный хищник, засекший беззащитную жертву, загнавший ее в угол и знающий, что никуда она не денется. Возможно, такое чувство испытывают жертвы фольклорных вампиров, потому что потянуться навстречу с каждой секундой хочется все больше: смущение, робость – все становится не важно, потому что больше всего хочется, чтобы к коже прикоснулась чужая кожа, чтобы было обжигающе приятно, чтобы чувствовать мягкость чужих губ... По телу пробегает дрожь, когда Мадара проводит пальцами по щеке, по шее, спускается на грудь – руки сами тянутся обнять, зарыться в тяжелые влажные волосы, хотя это не самое приятное будет ощущение для сенсея, но думать об этом как-то не хочется. Екай уже почти забывает о своей изначальной идее, когда касается губами шеи, ладонями оглаживает часто вздымающуюся грудь, бока, но за волосы неприятно дергают неловкие пальцы, заставляют зашипеть. - Ой, прости, - мальчишка замирает, потом пытается выпутаться и тянет еще сильнее. - Сам напросился, - хитро прищуривается Мадара, в пару секунд выпутывает чужие руки из волос и... Слитным движением, привстав из ванной, сцапывает с крючка то самое заманчивое полотенце и ловко скручивает не в меру шаловливые руки Нацуме над его головой, прижимая к прохладному кафелю и не давая вырваться. - Ты что делаешь? – недоумение сменяется страхом и искренним желанием оказаться от ненормального телохранителя-извращенца подальше, даже возбуждение поутихло. – Развяжи! Улыбочка на его лице сделалась совсем уж непотребной. Такаши почувствовал как свободная рука екая плавно скользит по коже все ниже и ниже, проходится по животу, соскальзывает на бедро... Мадара наклоняется ниже, к алеющему уху: - Доверься. Шепот обжигает, юноша знает, что он в безопасности, но знание никак не утихомиривает страх. Губы сенсея проходятся по ушной раковине, посылая стайки мурашек по коже, потом едва касаются шеи – Нацуме вздрагивает и выгибается навстречу, не то от этих прикосновений губ, не то от того, что пальцы, продолжающие неспешно гладить, чуть царапают чувствительную кожу внутренней стороны бедра. Сенсей мягко разводит чужие ноги, продолжая целовать шею и ключицы, практически усаживает верхом на себя, подвигается ближе... Пальцы касаются напряженной плоти, вызывая электрический разряд по позвоночнику и тихий стон, который не успевают поймать губы екая. Мадара вовлекает мальчишку в поцелуй, едва касаясь, гладит его возбуждение – вода передает движение, усиливая ощущения, хотя не настолько, чтобы уже потерять голову. Но чем дольше затягивается поцелуй, чем меньше воздуха в легких, тем явственней прикосновения: ладонь уже проходится по члену, чуть болезненно – Нацуме морщится, разрывая поцелуй и пытаясь отдышаться. Сенсей больше не удерживает связанные руки юноши: он резким движением вытаскивает хрупкое тело из воды, усаживая на бортик и, удерживая одной рукой, сжимает другой плоть, жестко оглаживая ее. Такаши вскрикивает, руки сами собой оказываются на шее сенсея, петлей удерживая его, притягивая ближе. Оргазменная волна накрывает мальчишку, заставляя выгнуться, протяжно застонать и в затуманенном сознании сползти с бортика в воду – нет сил, чтобы удержаться. А некоторое время спустя он чувствует, как сильное тело на нем прошивает сладкая судорога и Мадара расслабляется, не пытаясь даже сползти: вода позволяет не придавить хрупкого человека. Хочется медленно, нежно целовать алеющие губы, в чем нет смысла себе отказывать. Умопомрачительно приятно... А потом, оторвавшись друг от друга, еще долго лежать в остывающей воде. И неспешно гладить, касаться... - Ну что, может, развяжешь уже? – тихонько, но с заметным ехидством спрашивает Такаши, наконец-то придя в себя. - Да уж, - притворно горестно вздыхает екай, приподнимаясь, - похоже ехидство передается водно-сексуальным путем. Мальчишка весь заливается краской и не находит что ответить. Ему еще учиться и учиться, а методы Мадару устраивают абсолютно!
ER, PWP, R-NC
да простит меня заказчик, автор – шиппер *рукалицо*
читать дальше
з.
а.
не з.
Очень понравилось